Водка на рыбалке. Немного противоречивое эссе, по поводу которого возможна полемика :)


ЕСЛИ БОЛЬШОЙ РЫБ НАС ИГНОРИРУЕТ

Я задумал написать сагу о водке на рыбалке. Я не расскажу ничего нового, и великим мое повествование не станет. Я сам из тех, кто едет на рыбалку затем, чтобы отрешиться (не откреститься, нет) от всех тех проблем технократичного нашего общества, которые тянут из тебя жизнь.
Вот ведь парадокс – никто из нас не задумывался, не анализировал противоречие. Водка и всякие другие напитки могут не только отбирать жизнь, но и возвращать в нее. И происходит это именно на рыбалке. Когда-то один мой друг (он почти не рыбак и, кстати, бросил пить даже пиво) подивился тому, что я смог вербальными средствами описать свои ощущения после принятия некоторого количества алкогольных напитков.


А оперировал я только одной категорией, ну полуторами – отрешенность и умиротворение. Что контекстуально одно и то же, но все же проистекает одно из другого. Можно, конечно, углубиться в философский смысл категории «отрешенность», но для весь глубинный смысл этого понятия до недавнего времени лежал в плоскости «ловить много больших рыбов».
Если же большой рыб нас игнорирует, остается одно – отрешаться, возлияя.



ИСТОКИ
Когда-то очень давно я впервые катализировал свои рыболовные впечатления горячительными напитками. Я даже не помню точно, когда это было, да и надо ли вспоминать. Отложилась в памяти отрывочная канва не взаимосвязанных событий, когда приемы горячительного на природе ассоциировались с совершенно эйфоричным чувством легкости и даже некоторыми успехами на рыболовном фронте.
Первый такой отрывок всплывает в памяти, покачиваясь на легкой волне Святого озера за Кийловом. Распитая тогда пляшка дивного напитка под названием «Червона рута» ознаменовалась одним из первых в жизни состоянием опьянения, которое подлежало диагностике на чувственном уровне. И все слилось в одну радужную картину – постоянные зацепы блесны за лежащие на дне бревна, ощущение не совсем полной стойкости на полугнущихся ногах и нулевой результат, который тоже результат.



***


 

Следующая картина из числа более запоминающихся. Мне 21 год – и дата выезда в аккурат совпадает с моим днем рождения, который поводом не является. Мы с другом – маленький прицеп и подстраховка в рамках масштабного мероприятия, организованного руководителем Бориспольской таможни – вполне демократичным и хорошим человеком. Еще нет забора между дамбой Каневского водохранилища и леском, отделяющим ее от дач, от обводного канала «Процев-Кийлов». Еще нет самих дач, еще нет ощущения и предчувствия, что они здесь когда-нибудь появятся. Я прекрасно справляюсь с утра с миссией прицепчика и гаранта изготовления ухи – из 13 пойманных с дамбы карасей всей нашей теплой компанией из 19 человек – 12 на моем лицевом счету – красивых, крупных. Одно загляденье.
И две бутылочки «Княжого келиха», оприходованных компанией в составе меня, друга, таможенного гуру и мужа его сестры, только подогревают мою эйфорию и очерчивают желание прогуляться на луг между каналом и Павливкой, дабы убедиться, что 22 мая вполне реально поймать щуку.
Точнее, пионером стал мой товарищ, который, сходив туда, принес одного полукилограммового шнурка. Я же, составил ему компанию, только удостоверившись, что карасю разонравились червяки на крючках моих удочек (мастыркой мы тогда не пользовались, а зря). Результатом нашего демарша стали еще 4 шнурка (по 2 на рыло), а откровением, ожидавшим по возвращении – огромный котел ухи, в котором мило плавал мой улов, и без преувеличения, гигантская армада подготовленных к бою разнокалиберных бутылок водки, сэма и всяких экзотических напитков из числа конфискованых таможней, а также почти полное отсутствие закуски.
Нам сказали – «А зачем? -- водка, хлеб, уха», и мы поверили, став деятельными участниками поглощения этого набора ингредиентов. Когда все было выпито и съедено, развернулись весьма активные дискуссии относительно преимуществ ухи со щук перед ухой из карасей, а также – откуда ближе привезти водку – из Кийлова, Процева или Жеребятина. Почти единогласно было решено, что уха со щуки вкуснее, чем из карася, а за водкой надо ехать в Кийлов.
Надо сказать, что пили все. Быть может те, кто были за рулем, пили без фанатизма, но пили таки! В общем, мы с моим другом-одногодкой выстояли до конца, то есть до процедуры дележки оставшихся трех карасей и двух щучек, которую производил, стоя на полусогнутых на дамбе, мой друг.
Меня лично доконал настоящий джин с тоником, предложенный для шлифовки сознания одним из таможенииков. Он вкусно пах елочкой – и после его принятия было так хорошо-хорошо. Как попали в Борисполь, помню смутно. Вываливающийся из машины возле своего подъезда друг, мой трудный путь к своему дому, который отстоял в 200 метрах, попытка пройти прямо мимо сидевших на лавочке у подъезда бабулек. А еще моя попытка рассказать родителям о своих успехах в ловле карасей, сопровождающаяся демонстрацией двух оставшихся.

И ОТРЫВОЧНО
…отрывочное восприятие случаев, сопряженных с благопристойными возлияниями на рыбалке, да так еще, чтобы сама рыбалка понравилась. Их на самом деле немного. Просто жизнь рвала на пятаки и трепала, как хотела. А я искал седьмой день в неделе и двух составляющих – приятной водки и хорошего клева. Надо сказать, что найти обе сразу удавалось почему-то редко. Просто эти поиски были все больше какими-то спонтанными: хватанул спиннинг, коробку с приманками – и в бой. Даже бутылку водки купить сегодня во временном разрезе легче – супермаркетов много и они везде, а Бухара одна. А «шариться» по рыболовным магазинчикам еще, кстати, сложнее, чем наведаться на Бухару. И полноценного заменителя пока не придумали.
Так вот. Отграфоманю ка я алгоритм вхождения одного своего товарища в зимнюю рыбалку. Было это давно, лет те же десять назад. Мы тогда имели весьма смутное представление о нюансах ловли в глухозимье. А то глухозимье выдалось страшным. Апофеоз смерти. Возле первой от Кийлова перемычки на канале мы видели горы мертвой рыбы – белой и хищной – всякой. Включая судаков, которых в своей практике припомню только три случая поимки на канале «Кийлов-Процев». Это было начало дня. Пасмурное.
И как же контрастировало с этой мрачной картиной дальнейшее времяпрепровождение на Флажках. Вышло солнце. Было тихо, толстенный лед. Мы отошли довольно далеко от берега и бурили-бурили, искали рыбу. Но вот неудача – совсем ничего не поймали. Да и почти никто в тот день ничего не поймал.
Зато мы оприходовали прекрасную поллитровую бутылочку бориспольского сэма и было нам так хорошо! Горизонт приобрел некие эфемерные очертания, а берега не стали ближе, но стали такими родными. А повисшая в воздухе безнадега живо материализовалась в чувство какой-то – нет, не отрешенности – умиротворенности и веры, что все будет хорошо. И даже там, через дамбу – весной выжившие под этой пыткой природно-человеческого разлива маленькие и большие рыбы дадут жизнь новому поколению, которому, возможно, повезет чуть больше.



***


Другим зимне-питейным откровением стала поездка в Гусинцы, куда пришлось продираться через лес, потому что автобус не смог протащиться далеко по разбитой танками дороге. Это снова было глухозимье, а нам опять хотелось поймать рыбу. Но река поделилась только окунчиками-матросиками, прекрасно понимая, что мы их будем стряхивать с крючков мормышек. Но разве забыть ту церковь, как насмешку возвышающуюся посреди затона – вопреки изуверам, создавшим каскад рукотворных морей. А еще я никогда не видел таких огромных стен осоки, припорошенной инеем.
Давшая нам пристанище осока словно раскачивалась в такт нашим возлияниям во время легкого обеда на льду. Помнится, от избытка чувств и в воспитательных целях я еще тогда утопил в лунке черпаки двух подшефных детишек, которые увязались с нами на рыбалку.

Я ВСПОМИНАЮ СЕЙЧАС
Их было много – пойманных рыб и оприходованных пляшек с самыми разнообразными напитками. Я ищу теперь не ассоциаций, а неких точек соприкосновения. Что-то ведь должно прорезаться в памяти – не дикий прыжок с крутого берега за лежащей на отмели приличной щукой, так мгновенное протрезвление от результативной поклевки ее более крупной соратницы.
Чего греха таить. Всякое бывало. Иной раз и на рыбалку ехали, чтобы напиться. Точнее даже не за этим, но так получалось. Грань, отделяющая состояние умиротворенности и погружения в себя, переступалась -- и нередко. Но зато теперь я могу понять эту разницу. И ощутить грань, когда пронзительно голубое небо кажется не безнадежно нависшим над головой, а безраздельно далеким. Когда обостряются чувства и ты на интуитивном, подсознательном уровне контролируешь момент выдергивания из воды приманки, за которой идет щука – да так, что хаечка обязательно оказывается на крючке. Или безнадежно заросшее болотце не кажется таким уж бесперспективным – каждое его оконце готово подарить очередной рыбацкий трофей в отрезвляющей динамике прибрежного мелководья или неожиданной килевой волны за поверхностно идущей приманкой.

***
Когда вдоль канала «Кийлов-Процев» дачи можно было пересчитать по пальцам, я с превеликим удовольствием лавливал напротив тех самых дач, которые там уже были. Как это не парадоксально, щука поклевывала, да и окунь обозначал свою активность. Именно там в первый и последний раз довелось попробовать малиновое вино. Вкусное такое, дико вкусное и крепкое одновременно. А запах! Ничего подобного никогда в жизни я больше не пробовал.
И все слилось воедино – небо, солнце. Томные листья кувшинок, разлитое негой прибрежное разнотравье и азартные молодые нападающие, в смысле атакующие блесну окуни и щучки. Классно было. Не буду даже словесной казуистикой заниматься – просто хорошо.

НЕ ГРУСТНО, А СМЕШНО
Было и такое, что два пьяных отрока перекидывались на лодке. И если один выпадал в одежде со спиннингом в руках, то на втором оставались только плавки, да еще спиннинг застревал под сидениями лодки. За остальным нырять приходилось. Благо, те же подшефные детишки были под рукой. До сих пор на дне одного из заливов в Кийлове покоится россыпь не самых плохих прямо скажем блесен, ибо находились они в коробке из гофрокартона. Материал экологичный и гниет быстро.
А понадобилось всего-то полбутылки сэма днепродзержинского разлива, да бутылка бориспольского, да еще предгрозовая дикая парилка. Порожденный активными возлияниями спор на тему «А кто первый стал хвататься за противоположный борт лодки?» так и остался неразрешенным. Потому что мы синхронно стали хвататься за него, ну или почти синхронно. Повезло нам тогда, если честно, потому что лодка перевернулась и плавала на поверхности приаттаченная якорями.
От наступившей грозы мы прятались в сараюшке, оставшемся от разрушенных киловчанами дач кооператива «Парус». Представляете! Пригнало местное население бульдозер, возмущенное застройкой пасовищ, и разваляло фундаменты. И такое бывало! Только так давно, что кажется неправдой. Столько времени прошло, но вспоминаю и сейчас физиономию не умеющего плавать друга, который то плакал, то смеялся. Держась рукой за борт плавающей днищем кверху лодки.

***



 

Переносимся в прибитую раннеосенними приморозками почти прерию: выгоревшую за лето и посеревшую по осени. Это я про заливной луг между Павливкой и каналом «Кийлов-Процев». Несколько разгоряченных пивом и водочкой пацанов, собранных перед этим по злачным местам родного Борисполя (перечня злачных мест не будет – скажу только, что и с девок снимали, и в пристройках частных домов находили и т.д.) несутся в девятке туда, где лучше клюет. И вдруг впереди оказывается болото.
Эх, если б не пиво, не залила б наш салон водичка с грязючкой. И просто замечательно, что не заехали мы в наших поисках рыбных мест уж очень далеко. Ибо на горизонте нарисовался таки местный мужичонка, как потом оказалось мешканець селища Жеребятин. Восседавшего в разбитой колымаге местного жителя уныло тащила пара худосочных лошадок. Завидев мужика, мы стали активно маяковать. Нашей бедой прониклись. Но, оценив масштабы трагедии, абориген посочувствовал, отметив, что «Кони кволи и не потягнуть». Сработал аргумент в виде завалявшейся бутылки «Холодного яра». Кони, по мнению мужика, ожили: «Та вони «КАМАЗ» потягнуть!».
И таки потягнули, правда, фала, собранная втрое, порвалась в клочья. Но это фигня, главное, что машина завелась, и мы поехали на дальнейшие подвиги. Надо сказать, что в этот день ездили мы на двух машинах, то есть воду полоскали десять бойцов. Нормальных спиннингов при этом было 2--3, не больше. Но поймали при этом все, окромя меня. Кстати, половина рыбаков не имела своих приманок, поэтому ловила на мои самоделки, естественно, не самые лучшие (на самые лучшие ловил я сам).
Апофеозом незаладившейся для меня рыбалки стала цыганочка с выходом протрезвевшего водителя нашей девятки, который в полусумерках выволок полторушку на девайс опять же моего изготовления. Честно сказать, в тот день я больше не за своих таких же пьяных, как я, товарищей порадовался, а за себя, обделенного рыбьим вниманием, огорчился.

***
И вновь зима. Одна из тех, в которых было хорошо. А такие были – и не только те, о которых вспоминаю выше. Было много капотов, вытоптанных в камышах полянок, продолжений в гаражах.


***
Мое творение, как видим, не претендует на вселенский глобализм. Так, вырванные из памяти отрывочки, лежащие за гранью восприятия обывателя. Но, думается, найдется немало нормальных пацанов, которым тональность этого опуса близка. На самом деле, это эссе «грозит» вылиться в нечто более глобальное. Ведь материала, чего греха таить, предостаточно. Вот только тот самый пресловутый седьмой день в неделе найти не всегда удается, равно как и присовокупить к приятной водке хороший клев.

МУЖИКИ! ПУСТЬ ВАС НЕ ИГНОРИРУЕТ БОЛЬШОЙ РЫБ!

Комментировать
Убеждаюсь в одном. Хочеш порыбачить - водку не пить. Хочеш напиться - сиди дома.
Но ведь не в этом главная тональность моей записи в блоге. Совсем не в этом.
Этими же дорогами ходим и мы :)
"Отрешаться" можно и без "возлияний". И Большой Рыб здесь ни при чем. На то мы и "гомо сапиенс"!!! Не согласна я с Вами, Агарков!
Комментировать
Надоела реклама?
Поддержите DIRTY — активируйте Ваш золотой аккаунт!