G.Loomis - ЛЕГЕНДА ЖИВА! И не сдается!


С удовольствием выставляю на форум интервью, взятое у  человека-легенды,-Гэри Лумиса,-создателя великолепных  бланков для спиннинговых, кастинговых и нахлыстовых удилищ! Надеюсь,многим будет интересно почитать об этом.

От переводчика:

Как и каждый более-менее «продвинутый» рыболов, я знал про Гэри Лумиса и его фирму G. Loomis немало. Ловлю «Лумисом», в конце концов. Годами по крохам накапливалась информация — что-то из Интернета, что-то из прессы, отфильтровывалась недостоверная. Как-то давно, как только стали продавать Loomis&Franklin, в рыболовных «общалках» русскоязычного Интернета ломали копья — тот ли это Лумис, а если тот самый, то зачем платить больше? Я тогда, не мудрствуя, обратился с вопросом прямо на фирму G. Loomis. Мистер Марк Лэндри (Mark Landry), их менеджер по экспорту на тот момент, ответил мне и объяснил разницу: «Loomis&Franklin — это азиатская продукция, настоящий товар G. Loomis делается в Вуд-лэнде, штат Вашингтон. Гэри Лумис тоже с нами». Я, не зная тогда, что G. Loomis принадлежит Shimano, помню, удивился — что значит «с нами», разве это не его фирма?
Потом и это стало понятно, но оставались кое-какие неясности, нестыковки. Совсем недавно пришлось связаться с новой фирмой, о которой речь в конце статьи. Тоже было не совсем понятно — в каком там качестве Гэри Лумис? Как свадебный генерал, как Дед Мороз под елкой?
И вот, он сам смог рассказать все как есть. Почти все.
Мозаика сложилась в целостную картину!

 

Не так давно сразу после того, как компания G. Loomis объявила о том, что бланки продавать больше не будет, стали циркулировать слухи, будто бы сам Гэри Лумис, живая легенда в мире производства удилищ, вновь возвращается в бизнес. Гэри — не та фигура, чтобы слухи остались незамеченными, на интернет-форумах закипели дискуссии: неужто ветеран снова готов идти дальше?
Интернет-ресурс Tackle Tour не стал ходить кругами, они обратились прямо к герою пересудов. Получился очень обстоятельный разговор с Гэри Лумисом.

ЭКСКУРС В ИСТОРИЮ

Карьера Гэри в бланкостроении началась счастливо в 1964 году на берегах одной из его любимых речек со стальноголовым лососем в штате Вашингтон. Он тогда только уволился с флота, стоял месяц май, и был ход рыбы. Летом его уловы были «просто неправдоподобны», но когда оно миновало, Гэри увидел, что его проверенная снасть уже не работает так, как хотелось бы... Будучи механиком, он хорошо усвоил, что для каждого дела должен быть подобран подходящий инструмент...
Вот, что рассказывает сам Гэри Лумис.
Май прошел, вода стала спадать, рыба оставалась в реке, но все труднее становилось уговорить ее на поклевку, и я стал осознавать, как важна подача приманки — каждый раз, когда я ставил тоньше леску, я ловил больше рыбы. Я дошел до лесок с разрывным усилием 6—8 lb. Рыба брала, но леска рвалась. Я раздумывал и так и сяк... анализировал и пришел к выводу, что леска уверенно держит сильные потяжки рыбы, это не проблема. Она рвется при резких рывках. То есть требовалось удилище, которое гасило бы эти рывки, не давая леске порваться. Но ведь именно так и работают нахлыстовые удилиша! Я пошел в местный рыболовный магазин и купил стеклопластиковое нахлыстовое удилище 7-го класса. Дома переделал рукоятку, поставил катушкодержатель, примотал спиннинговые кольца. В итоге получился спиннинг 10,5 фута длиной, с которым я смело мог управляться с леской 6 lb, без риска порвать ее.
Затем, когда уровень воды еще больше понизился и она стала еще прозрачнее, я пришел к тому, что нужно ловить уже на леску с разрывным усилием 4 lb — иначе поклевок очень мало. Мое переделанное в спиннинг удилище 7-го класса было слишком мощным для этого. Снова пошел в магазин и на этот раз купил себе нахлыстовое удилище то ли 4-го класса, то ли 5-го...
Когда лето закончилось, я оставался единственным, кто в нашей речке продолжал успешно ловить рыбу. В день я ловил не одну, а когда четыре, когда шесть... Это уже стало действовать на нервы местным рыболовам. Однажды вечером, когда я направлялся к своей машине, ко мне подошел один из них и спросил: «Как это так выходит, что ты один ловишь, и больше никто?» Я показал ему удилище и оснастку, но он отказывался верить, что можно ловить такой деликатной снастью. Чтобы убедить, пришлось реально показать ему ловлю, после чего он стал спрашивать, где продаются такие удилища? Я сказал, что сам сделал. Он предложил мне за него $100. Я в то время зарабатывал $97,20 в неделю, парень предложил за удилище больше, чем мой недельный заработок, но я отказался — удилище не для продажи! Он предложил мне $150, я снова отказался. Но когда он сказал — $200, я не устоял и продал, после чего сразу же направился в магазин, купил удилище и сделал себе в тот же вечер новый спиннинг.
На следующий день, когда я приехал на рыбалку, возле того места, где я обычно ставил машину, меня поджидал уже другой рыболов. «Это ты тот парень, который продает удилища для стальноголового лосося? Продай и мне». Я продал ему свой новый спиннинг за $200. Затем пошел домой и объяснил жене, как их делать... Вот так я и вошел в бизнес по производству удилищ.
А потом я работал в Cascade Rods, позже перешел в фирму Lamiglas.

РОЖДЕНИЕ ГРАФИТА

Гэри Лумис не был первым человеком, кто применил материал, который мы называем одним словом «графит», в производстве бланков рыболовных удилищ, но Лумис сыграл большую роль на начальных этапах его освоения новой технологии.
Fenwick представил первое графитовое удилище на чикагской выставке AFTMA в 1973 году. Я увидел те первые образцы и сразу же в них влюбился! Графитовые удилища были легче, жестче и чувствительнее любого, что я держал в руках в своей жизни. Я сразу понял, что мы в Lamiglas должны тоже пойти этим путем, но владельцы фирмы моей убежденности не разделяли. Как и положено хорошему работнику, я не стал их слушать, а стал собирать информацию по новому материалу. Мой первый исследовательский бюджет по этой теме составил $250. К тому моменту, когда я его израсходовал, я уже смог убедить Lamiglas, что стоит рискнуть — дело стоящее.
Следующий бюджет составил $5000, но с условием, что к очередной выставке AFTMA я должен сделать шесть различных графитовых удилищ. Вот тут-то и начались затруднения... В Сиэтле я пошел в библиотеку — посмотреть, какие сведения я найду по этому новому материалу, но там оказалась лишь одна статья. Ничего определенного из нее я не узнал, кроме того что материал этот применяет «Боинг». Тогда я стал у проходной «Боинга» и спрашивал каждого входящего или выходящего, знает ли он что-то про графит? Или, может, знает кого-то, кто знает? В первый день я никого не нашел, на второй день пришел снова. Один из сотрудников «Боинга» подошел ко мне и спросил: «Послушай, ты ведь стоял здесь, кажется, и вчера?» Я ответил, что и завтра тоже буду стоять... Тогда он посоветовал мне не тратить напрасно время, а пойти к другому входу, которым пользуются инженеры.
(Простите, не могу удержаться — представил себе, как какой-то парень в СССР в 70-е годы подходит к проходной мощного предприятия, где разрабатывают и производят много всего разного, в том числе самолеты для ВВС, и пристает к сотрудникам с расспросами про последние технологии... Нужных «сотрудников» он бы быстро увидел, они бы сами к нему подошли).
Я воспользовался его советом, и у того входа мне посчастливилось встретить джентльмена по имени Harry Mathison. Он был инженером и как раз занимался графитсодержащими композитными материалами. А всего таких спецов в мире на тот момент было четыре человека. Мистер Mathison согласился поговорить со мной про графит.
Я пригласил его вместе пообедать. Потом позавтракать. Потом на ланч. Я не отставал от него до тех пор, пока он не согласился помочь мне разработать удилища. Он привлёк своих людей, и мы начали изучать закономерности изгиба графитовых трубок. Материал тогда ещё только осваивался, его применяли в конструкциях самолётных крыльев, никто численно не представлял параметров гибкости трубчатых конструкций из графита. Мы должны были сделать определённое количество трубок, гнуть их до излома, обработать данные и получить формулу, имея которую, впоследствии можно было бы разрабатывать бланки с нужными характеристиками на компьютере, вместо того, чтобы наобум изготавливать опытные образцы, а затем смотреть, как они гнутся под нагрузкой.         Через полгода, в 1974 году, у нас была эмпирическая формула и 32 модели бланков. Увы, они не были такими лёгкими, как бланки от Fenwick, те весили в 6 раз меньше, чем аналогичные стеклопластиковые, а наши - только в три раза. Я не знал тогда, что Fenwick столкнулся с большими проблемами в части прочности бланков, они были очень ломкими.
Время и деньги, потраченные нами на разработку формулы изгиба графитовых бланков, когда дело дошло о реального производства удилищ, вывели нас вперед. Наши удилища были тяжелее, но они не ломались!
Проблема Fenwick была в том, что, во-первых, они не привлекли специалиста по композиционным материалам к разработке бланков; во-вторых, они не учли, что графит не только в 6 раз легче стекловолокна, но и вдвое уступает тому по прочности — сделав удилище в 6 раз более легкое, они сделали его в 12 раз более хрупким на излом.
В те времена лидерство Fenwick в области производства удилищ было бесспорным, а тут на выставке AFTMA появляемся мы и пытаемся убедить всех в преимуществах графита над стекловолокном. Хрупкость графитовых удилищ от Fenwick стала проблемой и для нас — если уж у такого авторитета, как они, графитовые удочки ломаются, как спички, то что говорить о других производителях?
В тот наш дебютный год я не продавал удилища, я продавал графит. На выставке я предлагал всем лично протестировать графитовые удилища на предмет прочности. Я сделал фанерный ящичек размером 6 на 6 дюймов, внутрь поместил 5 фунтов свинца, закрыл ящик и прикрепил вертлюг. Я оснастил 9-футовое удилище 8-го класса катушкой и шнуром, и, когда посетитель подходил к нашему стенду, я совал ему в руки удилище, предлагая поднять ему ящичек и определить, какой вес он поднял: если угадает — получит в конце выставки комплект: удилище и катушку. За неделю «подход к снаряду» проделали человек восемьсот. Восемьдесят процентов из них не смогли оторвать ящичек от пола, другие — чуть приподняли, и лишь один процент составили те, кто смог поднять.
В субботу после обеда подошел высокий крупный мужчина. Я протянул ему удочку и предложил поднять груз. Он пощупал удилище и вернул мне со словами: «Отличная удочка, не хочу ее ломать». Я сказал, что удилищем можно поднять 8 фунтов. Он с сомнением посмотрел на меня... Попробуйте,- настаивал я. Пока мы с ним препирались, вокруг уже собралась толпа человек в триста, там уже делали ставки, я сам слышал, как на кон ставили $600!
Мужчина согласился и стал поднимать ящик, тот поддавался с большим трудом, и я предложил свою помощь... Я тогда еще не знал, кто этот джентльмен... Мое предложение помочь его подхлестнуло, и он поднял груз на 5 футов от пола! Опустив ящик, он воскликнул: «Это черт, а не удилище!». Как оказалось, то был Тед Уильяме (Ted Williams) из зала Славы бейсбола, один из моих школьных кумиров! В том году он купил у меня 13 удилищ.
Если графитовый бланк спроектирован и построен с учетом свойств материала, он прочен. Именно то, что я привлек к разработке специалистов, сделало Lamiglas первым поставщиком надежных графитовых удилищ».
Гэри Лумис покинул Lamiglas в 1978 году и попробовал развить новое дело, которое он начал, работая на Lamiglas, — изготовление графитовых стрел для лука. С Lamiglas все складывалось непросто, продавать Лумису этот бизнес они не собирались.
Гэри вспоминает: «Уходя из Lamiglas, я и не думал конкурировать с ними на рынке удилищ, но дело по производству стрел не пошло, и в 1980 году я основал Loomis Composites. В 1981 году правительство призывало бизнесменов создавать совместные предприятия в странах, дружественных США, обучать там персонал, передавать технологии, с тем чтобы способствовать их экономическому развитию. Именно тогда я учредил на Тайване, совместно с местной фирмой Taiwan Tackle, фирму по производству удилищ  Loomis&Franklin. Но вскоре я оставил и Loomis&Franklin и Loomis Composites.
А то, как начиналась фирма G. Loomis, вообще замечательная история! Я тогда работал в компании Sherman Machines. В один прекрасный день пришел домой и сказал жене, что нам нужно серьезно поговорить.
Она спросила: «О чем?»
Я объявил, что теперь уже точно знаю, чем хотел бы заниматься всю оставшуюся жизнь. Но чтобы начать дело, мы должны продать все, что нами нажито, — у меня уже накоплен большой опыт, и я открою новую фирму, чтобы делать удилища!
Жена лишь сказала: «Я лучше присяду...»
И мы продали все, что имели... За следующие полгода я заново разработал все оборудование, необходимое для производства бланков, оставалось сделать еще один агрегат — и фирма готова была приступить к выпуску продукции. И тут в мастерскую вошла жена и попросила меня сесть, чтобы поговорить.
«Я занят, — ответил я. — Что это за такой важный разговор, что должен бросить работу, сесть и слушать?»
«Я лишь хочу сказать, что у тебя есть любящая жена, двое прекрасных детей и $32,10, которые остались на банковском счете».
«Да, мне лучше присесть», — сказал я.
Мы обсудили ситуацию, и я тогда решил вернуться в Sherman Machines на год, немного накопить денег, а потом продолжить строить свой бизнес. Я уже сделал определенные шаги в этом направлении, но тут мне позвонил Дэннис Шейб (Dennis Hiebe) из Cabela's и заявил, что они хотят, чтобы я делал для них бланки. Заказ у них пока такой: по 280 бланков в день в течение ближайших 6 месяцев. Я объяснил, что не могу — недостает одной важной единицы производственного оборудования, а у меня нет денег, чтобы ее изготовить. Он ничего не хотел слушать. Я повторял, что с радостью бы выполнил их заказ, но это физически невозможно! Дэннис спросил — сколько стоит это оборудование? Сколько нужно денег? Я ответил, что посчитаю, определюсь с суммой и перезвоню.
Посчитал, и получилось, что нужно $50000. Это, чтобы изготовить оборудование, закупить материалы, полностью завершить подготовку производства. Тогда, в 80-х, это были огромные деньги, я совершенно не рассчитывал на то, что мне их дадут. Но я позвонил, раз обещал, и назвал сумму.
«Если у тебя будет $50000, ты сможешь выполнить наш заказ?»
«Да».
«Скажи номер своего банковского счета», — попросил Дэннис.
Через три дня деньги были на моем счете — я не подписал при этом ни единой бумаги! Все на доверии. Половину этих денег я вернул им в том же году, вторую половину — в следующем. Я продолжал делать для них бланки, пока не продал свою фирму в 1997 году. Вот так начиналась G. Loomis.

НОВОЕ ОБОРУДОВАНИЕ 

 Полгода я в муках разрабатывал новое оборудование для изготовления бланков. Я привлек весь свой прошлый опыт, все знания и навыки механика, чтобы оно получилось наилучшим.
При изготовлении бланков графитовый материал нужно оборачивать вокруг стального дорна под очень высоким давлением. В то время стандартом в отрасли было давление 40 psi (фунтов на квадратный дюйм). Но при таком давлении иногда оставались пузырьки воздуха между слоем графита и смолой, из-за чего бланки потом ломались. Под нагрузкой на бланк действуют разнонаправленные силы — комлевая часть подвергается сжатию, вершинка, изгибаясь, — растяжению. Нужно принимать во внимание не только эти силы, но и поперечную деформацию. Бланк — это полый объект, имеющий в сечении форму окружности. Но когда к бланку приложена сила, изгибающая его, эта окружность стремится принять форму овала и, если усилие будет значительным, бланк сломается. Именно здесь воздушные пузырьки и становятся проблемой — они уменьшают прочность бланка на изгиб. Зная это, мне так важно было получить такое оборудование, чтобы при производстве накатывать материал на дорн под гораздо большим давлением, чем обычные 40 psi, с тем чтобы выдавить пузырьки воздуха. Разработанное мной оборудование давало давление 250 psi при накатке материала, причем давление прилагалось равномерно по всей длине бланка. В результате у меня получались бланки более легкие, с большей плотностью, были прочнее любых других, выпускавшихся в то время.

ПРОДАЖА G. LOOMIS КОМПАНИИ SHIMAN0

Одно время я поставлял бланки почти всем фирмам, которые собирали и продавали удилища, но не имели собственного производства. То был хороший бизнес, со многими, кто замазывал тогда у меня бланки, я сохранил дружеские отношения до сих пор. Я и сейчас с удовольствием бы поставлял им бланки, сделанные мною в США, — все-таки это дополнительные рабочие места у нас в стране.
В 1995 году врачи поставили мне диагноз — рак простаты. Я не поверил и обратился в Mayo Clinic, чтобы они провели обследование. Там не только подтвердили, что у меня рак, но и сказали, что уже распространились метастазы в прилегающие области. Последовали 37 сеансов радиотерапии. Мне внедрили 91 радиоактивный микроизлучатель в простату и наблюдали за развитием процесса. Показатель PSA (простпростат-специфический антиген) стал понижаться, но вскоре он пошел вверх. И тогда врачи объявили, что мне осталось жить 18 месяцев.
Я понимал: чтобы оставить семье средства на жизнь, лучше продать фирму сейчас, сразу. Вот так я решил продать G. Loomis в 1997 году. Было несколько предложений некоторые из них — более выгодные в финансовом плане, чем предложение от Shimano. Но я продал фирму именно им, поскольку еще с 60-х годов ловил их катушками, и мне казалось логичным, чтобы производитель лучших катушек приобрел фирму, производящую лучшие удилища. В Shimano гарантировали, что не будут проводить реорганизацию моей фирмы пять лет; персонал G. Loomis был как семья, и я хотел быть уверенным, что сотрудники не потеряют работу.
Как часть сделки они подписали со мной контракт на три года, согласно которому я становился консультантом фирмы. Со стороны Shimano предлагался контракт на пять лет, но я сказал, что вряд ли протяну столько. Обернулось так, что оставался я с ними десять лет, все время пытаясь разъяснять им, в чем суть, смысл и идея бренда G. Loomis.
Поначалу фирма действительно продолжала идти своим путем, но со временем корпорация Shimano стала все менять в G. Loomis. Я видел, что ситуация для меня и для коллектива становится стрессовой — на работе людям приходилось балансировать между двумя центрами влияния, которые пытались направлять их в разные стороны; они были по-человечески преданы мне, но зарплату-то им платило руководство Shimano. Я понял, пришло время мне уйти. Так будет лучше для всех.

НА ЗАЩИТЕ ПРИРОДЫ


 Это были хорошие десять лет... У меня было достаточно времени, чтобы заниматься возрождением популяции лосося. Я всегда любил эту рыбу, но никак свою любовь не проявлял — если только вы не считаете проявлением любви подачу ее на тарелке к обеду. Я чувствовал, что пора возвращать свой долг лососю. В 1995 году я и еще пять рыболовов создали организацию, которую назвали Fish First. Цель была такая — добиться, чтобы лосось снова заходил в Cedar Creek (приток реки Люис, впадающей в Колумбию).
Кижуч (Coho salmon) там практически исчез, дело дошло до того, что зашли только 32 особи. Мы искренне хотели вернуть рыбу. В 1995 году мы, группа друзей, обратились в Департамент рыбы и дичи штата Вашингтон (WDFW) с предложением провести работы по оздоровлению среды обитания кижуча, улучшению кормовой базы, запустить рыбу. В WDFW поинтересовались — а почему вы выбрали такую «убитую» речушку, как Cedar Creek? Мы ответили — если она убитая, то у нас ничего и не получится, позвольте нам попробовать. Они согласились. Мы взялись за работу, и через десять лет, в 2005 году вместо 32 особей в Cedar Creek насчитали 16250! Кижуч вернулся.
Радовались мы недолго. Промысловики быстро узнали, что тут такой ход рыбы, и начали ставить сети в море на путях миграции нашего кижуча. Тут мы поняли, что нужно заняться еще и вопросами коммерческого рыболовства. Мы выясняли, как можно влиять на законодательство в части рыболовства на национальном и местном уровнях, и по ходу узнали, что есть очень сильная природоохранная организация ССА со штаб-квартирой в Техасе, которая оперирует на Востоке и юге Штатов. Мы предложили расширить их организацию, охватив и наш Тихоокеанский Северо-Запад, и сейчас у нас 10000 членов в штатах Вашингтон и Орегон, мы лоббируем свои интересы и в столицах штатов, и в столице государства.

НОВЫЙ СТАРТ



Я покинул G. Loomis и стал заниматься делами фирмы Targus, которая частично мне принадлежала. Фирма выпускала товары для нахлыстовой ловли, а также спиннинговые приманки. Приманки, по замыслу, должны были теперь продаваться, как мои именные. Это не понравилось Shimano. Они заявили, что вместе с фирмой купили права на брэндовое имя G. Loomis. это их собственность, они через суд запретят мне пользоваться им, как торговой маркой. Как развивались события — это уже, наверное, тема для отдельного рассказа, я не готов пока объяснить все в деталях. Но если коротко — они подали на меня в суд. Я извел $300000 на судебные издержки, я был истощен тяжбой, и в итоге, мы пришли с Shimano к соглашению относительно того, как я могу строить свой бизнес дальше, что я могу делать, не нарушая их интересов, а чего не могу.
И это хорошо. Как только я покинул G. Loomis, сотни разных людей звонили мне, предлагали вернуться в бизнес, который сделал меня тем, кто я сейчас есть — снова производить бланки для сборщиков удилищ. И это самое лучшее, что я могу сделать сейчас.
Я снова готов производить самые лучшие бланки в мире, на которых будут собираться лучшие в мире удилища. Не так плохо для человека, которому десять лет назад оставалось жить полтора года!

ПОБЕДА НАД СМЕРТЕЛЬНЫМ НЕДУГОМ

Мне захотелось поехать в Африку на охоту, отметить так свой день рождения. В Замбии мы забрались в самую глухомань. Там мой друг решил сделать мне подарок — когда мы вечером вернулись с охоты в лагерь, меня дожидались местный знахарь-колдун, его ассистенты, и миссионер. Колдун с ассистентами принялись петь и стучать в барабаны. Колдун впал в транс и что-то сказал миссионеру. Миссионер спросил меня — не буду ли я против, если колдун возложит на меня руки? Спрашивает потому, что там эпидемия СПИД. Я ответил: «Пожалуйста! Со СПИДом я могу прожить лет пять, а мне доктора оставили только полтора года».
 Выглядел все действо, как в статьях из старых журналов National Geographic. Из транса колдун вышел, весь обливаясь потом. Он снова что-то сказал миссионеру, а тот передал мне: «Он говорит, что у вас все в порядке со здоровьем, болезнь только в самом низу живота».«Кто это ему рассказал?» — спросил я.
«Сам я не знаю, чем вы больны. И не представляю, кто тут может говорить на его диалекте, — ответил миссионер. — Если вы придете в его хижину завтра, он даст вам лекарство. Принесите три чистые бутылки».
На следующий день мы пошли в деревню, где жил колдун, и нашли его хижину. Вошли... Там не было ничего, что напоминало бы вчерашний сеанс. Стояли три глиняных горшка, из каждого он налил жидкость в мои бутылки. Налив, он дал своему помощнику отпить немного из каждой бутылки, — не знаю, или для того, чтобы показать, что это не смертельно, или то была часть ритуала? Через миссионера он сообщил мне свои инструкции по применению лекарств.
«Сколько я должен за лечение? Как с ним рассчитаться?» — спросил я миссионера.
«Дайте ему 10 долларов, это будет нормально».
Я дал доктору $ 10 и еще купил для деревни 600 фунтов риса. Я глядел на бутылки со знахарскими микстурами и спросил жену, что она по этому поводу думает?
«Они занимались лечением тысячи лет до нас...» — сказала Сьюзи.
Я стал пить те лекарства и регулярно пил их следующие 16 дней. Ясно, что это была тема для постоянных шуток, но когда по приезду я показался своему доктору, он сказал, что PSA упал с 7,2 до 6,5. Про африканского колдуна я ему ничего не сказал...
Через два месяца я снова был у доктора — PSA был уже 5,8. Я снова промолчал...
Еще через два месяца уже было 4,2. И тогда я рассказал врачу про колдуна...
«Что вы про это скажете, доктор?» — спросил я.
«Как хотел бы я знать, что было в тех бутылках...» — ответил он.

NORTH FORK COMPOSITES



Последние несколько месяцев Гэри Лумис, его сын Брэд (Brad) и Джон Биал (Jon Bial) тяжело трудились, запуская фирму по производству бланков, уже четвертую для Гэри. Дело шло без огласки. И вот, North Fork Composites — уже реальность! Итак, что же Гэри Лумис для нас приготовил?

Мы будем создавать бланки, которые будут функциональными рыболовными инструментами, выполняющие ту работу, для которой они задуманы. Большинство компаний делают удилища, которые ловили бы покупателей; мы будем такие, которые будут ловить рыбу.
Мы привлекаем лучших профи-рыболовов для разработки специализированных бланков. Они точно знают, какой инструмент хотели бы иметь, мы опираемся на их опыт. Например, если я делаю бланк для ловли тарпона, я привлекаю опытных гидов, специалистов именно в ловле тарпона. И я упорно работаю с ними, чтобы добиться в бланке идеального соотношения «action» и «power», соответствующею технике их ловли.
В свое время я продавал бланки тысячам сборщиков удилищ и большинству компаний, собиравших удилища заказных бланках. Если я делал бланки фирме для продаж» под ее логотипом, я держал в секрете индивидуальные особенности бланков, это были ИХ удилища. На такой подход заказчики должны рассчитывать и сейчас. Когда ко обращались заказчики и они просили изготовить для них «вот такой бланк», то есть копию того, что уже продает другая фирма, я предлагал — давайте выясним, что вы хотите иметь? Какое удилише, для чего? Мы долго беседовали, и всегда оказывалось, что они хотят уже что-то немного другое, свое, индивидуальное. Я делал несколько тестовых бланков, отсылал им, и мы начинали успешно сотрудничать. Я скучаю по тем временам, по тем людям. Мы должны возобновить старые связи. Повторю — это рабочие места хтя людей в США.

ПРОИЗВОДСТВО БЛАНКОВ В NORTH FORK COMPOSITES


Рынок всегда в движении. Иногда это движение позитивное, иногда это маркетинговая суета ради оживления торговли. Уже давно я делал много бланков из борона, но ни на одном из них не поставил свое имя. Борон — это не лучший бланк, это просто свежий повод поговорить.
В North Fork мы начинаем с того, что гарантированно работает, в чем я уверен. Параллельно будем подключать новые материалы и технологии. Одна из главных задач — найти надежных поставщиков качественных материалов. Это — ключевой вопрос. Я долго был вне бизнеса, не строил сам бланки. Заказал пару партий графита и вернул поставщикам — качество меня совершенно не удовлетворило. Я поднял старые связи, поискал и нашел такие материалы, что пальчики оближешь! Тестирование показывает, что мы подобрали графиты, на 20% превосходящие по характеристикам те, что используют большинство производителей бланков. Это настраивает на оптимистичный лад. С такими материалами я могу еше немного подработать дизайн и сделать бланки даже лучше, чем планировал. Сейчас мы проводим исследования, экспериментируем, и мы сделаем бланки следующего поколения — супербланки!

 Tackle Tour,2010                                                                                      

перевел Борис Белевцов   

 

Комментировать
Спасибо,мне всегда было интересно узнать больше об этом человеке и этой ТМ.
Спасибо.
Рад,что тебе понравилась статья, Серёга. Спасибо за коммент.
спасибо,очень интересно и познавательно.
Вам спасибо за комментарий.
Действительно, человек-легенда !
Согласен-низкий поклон ему! Спасибо за коммент.
очень познавательная информация.спасибо.
Рад,что понравилось. И Вам спасибо.
Да уж ..............Не морковка...........
Думаю,не совсем корректное сравнение,учитывая заявление самого Гэри, что он лично разрабатывал бланки для очень и очень многих фирм под заказ. Как,знать-может и "морковка"- творение его рук!)))
За коммент-спасибо!
http://www.rybalka.com/articles/view/717/ - с удовольствием еще раз перечитал!
Хотелось бы,чтобы таких увлечённых людей,как Лумис,было бы побольше в рядах производителей рыболовных снастей! Глядишь- и рыбка ловилась бы почаще,да покрупнее!)))Да адреналина от поимки даже мелкой рыбы прибавлялось бы в разы больше!
Комментировать
Надоела реклама?
Поддержите DIRTY — активируйте Ваш золотой аккаунт!